Политика: Что происходит с мемориальным комплексом памяти жертв сталинской депортации в Грозном Восставшие из пепла.

Что происходит с мемориальным комплексом памяти жертв сталинской депортации в Грозном?

Восставшие из пепла.

Мемориальный комплекс в Грозном возвели в 1992 году. Появление каждого нового памятника или памятного знака – чаще всего результат народного движения, но никак не инициатива властей. Мемориал в столице Чечни – итог совместных усилий большой группы общественно-политических, культурно-просветительских движений, Народного фронта, «зеленых».
Проекты памятников также заказывались не «сверху», а предлагались «снизу».
У любого мемориала одно предназначение – сохранить память, закрепить ее в историческом плане на очень длительный период. Поэтому каждый такой объект должен быть выразительным, создавать понятный и близкий многим зрительный образ. В то же время он должен быть постоянно в поле зрения как можно большего числа людей. Лучше всего – в центре поселений, в культурных, административных центрах.

Место памяти.

Место под мемориальный комплекс в Грозном выбиралось с учетом множества факторов. Во внимание взяли даже то, что именно там, на углу улицы Первомайская (ныне – Митаева), в подвалах отведенного позднее под кинотеатр «Челюскинцев» здания НКВД долгие годы пытали и расстреливали людей, а в нескольких сотнях метров, на берегу Сунжи, находилась тюрьма, из которой мало кто выходил живым. Попав в нее, человек пропадал бесследно. По городу ходили слухи, что трупы в тюрьме перемалываются, а «фарш» по подземным трубам сбрасывается в Сунжу.
Мемориальный комплекс памяти жертв депортации строили в 1992 году по проекту заслуженного художника России Дарчи Хасаханова. Джохару Дудаеву приписывается авторство надписи на задней стене памятника: «Духур дац! Доьлхур дац! Диц дийр дац!» - «Не сломимся! Не взрыдаем! Не забудем!» Эти слова, по мнению целого ряда исследователей, точно отражают характер народа «с его умением стиснуть зубы, чтобы преодолеть тяжелый период истории».Что касается ставших составной частью мемориала чуртов, то сотрудник «Мемориала» Усам Байсаев в журнале «Дош» («Слово») напоминает: «Те, кто тогда (в советские годы – ред.) осмеливался извлекать надмогильные камни из тротуаров, фундаментов жилых и хозяйственных строений, рисковали навлечь на себя гнев советских и партийных органов, могли лишиться работы... Чурты привозили из разных населенных пунктов. Местом же сбора стала улица Первомайская: на всем ее протяжении бордюры тротуаров и дороги были устланы ими. Памятник был заложен на месте снесенного к тому времени кинотеатра имени Челюскинцев… Такова история памятника, сама по себе глубоко волнующая, незаурядная».

По мнению Байсаева, с грозненским мемориальным комплексом «по силе воздействия также мало что сравнится», ибо авторам проекта «удалось передать жестокость и коварство тогдашних правителей Страны Советов, выселивших в неизвестность, вычеркнувших, как им тогда казалось, навечно из истории целый народ».

«Мемориал, – пишет автор, – символ того, что мы выжили, вернулись и обязательно возродимся, потому что наши корни – наши отцы и матери – в нашей, а не в чужой земле! …Вырастающая из земли рука выражает именно эту мысль: мы вышли из уготованной нам могилы, восстав, как мифическая птица Феникс, из праха. Кинжал, который является частью национального костюма, здесь не столько даже оружие (на это зря напирают противники мемориала из властных структур), сколько символ верности традициям и мужества тех, кто сумел все вынести, не уронив достоинства...»
Те, кому за 40, на всю жизнь запомнили: старики, едва ступив на территорию мемориала, поднимали руки к груди, совершая дуа, и в глазах у них стояли слезы. Они, старики, молились за всех тех, кто умер в изгнании от голода и холода, в тоске по родине.

Война.

Две войны превратили в руины все здания в округе, в том числе корпуса нефтяного института и республиканской больницы, жилые дома. Мемориал был поврежден, но не разрушен. Несмотря на ожесточение, у воюющих, казалось, хватило лучших человеческих качеств, чтобы не сбросить на комплекс одну-две бомбы, не обстрелять из минометов или танков…
Казалось также, что именно с мемориала начнется восстановлениеГрозного. Потянулись годы ожидания, не оправдавшие ни одной из надежд. Затем, с 2008 года, начался период тревог.

В мае того года Рамзан Кадыров поддержал решение администрации столицы Чечни о переносе мемориального комплекса памяти жертв депортации 1944 года из центральной части Грозного на окраину города. «С самого начала, – сказал Президент ЧР, – этот комплекс был построен в неудобном месте – на участке транспортной развязки, где нельзя даже поставить машину и посетить комплекс, совершить религиозные обряды в день памяти жертв геноцида. Даже элементарно провести экскурсии было невозможно». «Поэтому комплекс должен быть грандиозным, со всеми удобствами для совершения религиозных обрядов, экскурсий и других мероприятий», – уточнил он свою позицию.

[club324149|ГЕНОЦИД ЧЕЧЕНСКОГО НАРОДА].