Новости РУ: Россия Европа демократия история власть общество государство О власти и народе корни зла Каждый день у нас в стране происходит то

#Россия #Европа #демократия #история #власть #общество #государство

О власти и народе: корни зла

Каждый день у нас в стране происходит то одно, то другое, что говорит о повальном презрении к закону. Вот сегодня, например, начинается рассмотрение дела врача, который убил пациента. Вчера какие-то люди разбирались с Навальным, швырнув ему в лицо пару тортов, надо полагать, по соображениям хулиганско-политическим. До этого интернет шумел по поводу «стопхамов». Но и власть в плане законности не отстает от населения – то внесудебным образом сносит в Москве палатки, то занимается рейдерством, как в случае аэропорта «Домодево», то что-то еще.

Мне показалось важным поговорить о природе вот такого всеобщего правового нигилизма, который, думаю, тесно связан с отношением власти к своему народу и народа к своей власти. Я бы назвал эти отношения традиционным антагонизмом. Лично я не встречал ни одного человека, который был бы доволен властью (те, кто взобрался на ее вершины, не в счет). Одни жалуются на цены ЖКХ, другие на инфляцию и пенсию, третьи на произвол местных царьков, полиции. Бизнесмены недовольны чиновниками, поборами, коррупцией. Оппозиция протестует против ограничений на выражение своего несогласия и т.д.

Хотя, вроде бы, о каком антагонизме может идти речь, когда Путина поддерживает 86% населения! Но парадокса здесь нет. 86% — это поддержка именно Путина, а не власти в широком смысле слова. Это сугубо российский феномен отделять человека, который находится на самой вершине власти, от проводимой им политики, от его властной команды, от режима в целом. Это очень по-русски «хороший царь, плохие бояре».

Вот такая наша особенность, подозреваю, восходит к унаследованной еще от Византии идее сакральности высшей власти, т.е. идее божественного происхождения абсолютной монархии. В её современных отголосках Помазанник Божий трансформировался в национального лидера, наделённого народным сознанием необыкновенными свойствами силы и разума. Между тем Византия оставила нам в наследство не только православную веру, идею сакральности и связанное с этим понимание социальной покорности божественной силе, что, кстати, на протяжении тысячелетия исправно подпитывает наша церковь. В своем восхищении Византией вместе с огромным пластом культуры Русь также получила и византийское отношение к праву и законности. Царьградске василевсы, вроде бы сохранили римскую традицию права, но… наполнили его собственным содержанием. В результате разумное, справедливое право превратилось в свою противоположность – в послушный инструмент власти, который она использовала по своему усмотрению.

Идеи сакральности и покорности, помноженные на манипуляции с правом, произвели в России адскую смесь, неизбежно ведя власть к узаконенному произволу. Но произвол, мы знаем, еще никогда не рождал гармонии. Можно поклоняться Помазаннику Божьему, видеть в нем символ своей страны и своего народа, но это никак не равно уважению, а тем паче любви к власти в широком смысле слова – боярам, воеводам, городовым или секретарям обкомов, а тем паче инспекторам ГИБДД. В войнах люди шли в бой со словами «За царя и отечество!», а позже «За Сталина, за Родину!», но никак не за боярскую думу или ленинский Центральный Комитет.

Произвол неизбежно рождает в народе антагонизм к власти, рождает сопротивление. И в первую очередь сопротивление существующим законам, как законам чужим, навязанным теми, у кого сила.

Но как же так, произвол власти и ответная реакция народной неприязни были характерны не только для России, а практически для всех стран Европы. Однако к сегодняшнему дню мы видим законопослушных европейцев и законченных правовых нигилистов — россиян! Отчего же так получилось?

Я не профессиональный историк, не правовед и не политолог, поэтому ничего не утверждаю, а могу только высказать свои соображения.

Да, ни одна европейская страна, включая нашу отчизну (мы ведь считаем себя европейцами), ни в древности, ни в средние века не была венцом гармонии власти и простого человека. Но Европа не стояла на месте и в какой-то момент начала движение к демократии. А вот Россия на этом пути заметно подзадержалась. Сравним:

XVI век. В то время как царь Иван Грозный безжалостно изгонял католическую и любую другую ересь и еще только начинал экспериментировать с представительной властью, созвав первый Земский Собор, при этом направо и налево рубя головы, в Англии королева Елизавета I показала редкий для того времени пример веротерпимости. Придя на трон, она вернула в Англию протестантскую церковь, но не изгнала при этом католиков. В годы своего правления, хотя и не без конфликтов, Елизавета I весьма эффективно работала с парламентом страны, который, кстати, был образован за 300 лет! до ее рождения. XVII век. Пока царь Михаил Романов, говоря современным языком, укреплял вертикаль власти, расставляя по городам и весям воевод и старост, пока его сын Алексей Михайлович бился с патриархом Никоном за упрочнение царского трона, попутно сжигая в огненных срубах раскольников, в Англии был принят Билль о правах, который в числе прочего стал первым документом, который узаконил права человека. Примерно в то же время там произошел переход от абсолютной к Конституционной монархии.

XVIII век. Преобразования Петра I и Екатерины Великой продвинули Россию во многих областях. Но одна сторона жизни не претерпела никаких изменений. Россия по-прежнему оставалась абсолютной монархией, а её народ самым бесправным в Европе. В это же время революция во Франции низвергла монархию. На её месте родилась республика со своей законодательной, исполнительной и судебной властями. Тогда же была принята Декларация прав человека и гражданина. И хотя ход французской революции порой был жесток и противоречив, а дальнейшая история Франции трудна и извилиста, но события этого века заложили фундамент становления демократии в веке XIX.

XIX – ХХ век. Что и говорить, в правлении российских самодержцев черты вегетарианства стали проступать все заметнее, но страна по-прежнему оставалась абсолютной монархией, практически вплоть до ее падения со всеми присущими абсолютизму атрибутами – произволом и несвободой.

Плетясь в хвосте исторического развития Европы, Россия неизбежно накапливала силу народного сопротивления, которая, в конце концов, вышла наружу в своей самой жестокой форме. Пришедшая на смену монархии диктатура большевиков, показала такой уровень террора, по сравнению с которым царские репрессии были детской забавой. Собственно, и последние сорок лет коммунистического правления, хотя и не прославились особыми зверствами, это были годы произвола и насилия над свободой мысли, совести и образа жизни.
На протяжении всей российской истории власть постоянно стояла как бы поперек жизни народа. Именно так люди воспринимали и законы, которые она издавала, нарушая и обходя их, когда это было возможно.

Тем временем европейские страны совершенствовали свою систему представительной власти, доведя до совершенства идею её разделения. Так чтобы ни президенты, ни парламенты, ни суды не могли узурпировать полномочия правления. Это, а также реальные выборы и воплощенный в жизнь принцип верховенства закона, я думаю, позволили европейским странам достичь национального согласия по основным вопросам. А вместе с этим и уважения к законам.

Мы же пришли в постсоветский период со старым багажом наших чувств к власти. И скажем прямо, власть не так уж и много сделала, чтобы изменить к себе отношение. Точнее сказать, такими глупостями, она и не заморачивалась. Власть по-прежнему глуха к народному мнению, непереизбираема, воровата, бюрократична, порой разнуздана до полного самодурства. И, как повелось в нашей отчизне, произвол остается одним из основных инструментов ее правления.

Ну, а мы, всё так же не любим такую власть, иногда смеемся над ней, но чаще ругаем, и, как правило, в штыки принимаем законы, которые она издает. Но есть и хорошая новость. Российская закононепослушность все же, видимо, не черта национального характера. А явление, обусловленное обстоятельствами. Во всяком случае, попадая в другую среду – я, например, был свидетелем тому в Америке – наши люди в большинстве случаев становятся такими же законопослушными гражданами, как и те, что родились по другую сторону океана.