Летящая птица

Доброе детское сердце, ласка и тепло сделали свое дело: через час синичка (а это была она) уже прыгала по столу, стуча оттаяв-шими коготками, и клевала крошки хлеба, пшено. К обеду совсем отошла: глазки заблестели, стали живыми, веселыми. К вечеру угомонилась: уселась высоко, под самым по-толком на каком-то выступе.
На следующий день мороз ослаб, и синицу выпустили в лес. Она улетела, оставив в душе шестилетнего ребенка щемящее чувство трево¬ги за тех, кого на каждом шагу поджидает опасность… Встреча с лесной пичугой запечатлелась в сознании ребенка. Оказывается, есть еще и другая жизнь, незаметная, пока еще неизведанная для него, со своими законами и тайнами. Игры сразу как-то отошли на второй план и уже меньше интересовали мальчика, хотелось побыстрее дождаться весны — и в лес, на озеро, речку, в мир чудесных неразгаданных тайн. Каждый день, час, проведенный в лесу, вносил в жизнь юного исследователя что-нибудь новое.
Любовь ко всему живому осталась на всю жизнь. С увлечением занимался Женя в школьном кружке юннатов: возился с животными, вел наблюдения, ставил опыты. Мечтал стать зоологом, но так уж случилось, что выпускник Болшевской школы Евгений Волков поступает в Московский институт инженеров транспорта. А потом была работа. Сколько строек повидал Евгений Иванович! Время было трудное, послевоенное, работа отнимала все время, и даже свободное. И лишь иногда, увидев ватагу шумливых воробьев, дерущихся из-за корки хлеба, останавливался невдалеке и смотрел, вспоминая то морозное утро детства.
Однажды, было это лет двадцать назад, уезжающий в отпуск приятель попросил подержать пару доселе неизвестных Евгению Ивановичу птичек. «Ты хоть и бывший, но натуралист,— шутил друг,— тебе можно оста-вить птиц! Приеду, заберу». Но, приехав из отпуска, срочно улетел в длительную коман-дировку. Прислал письмо: «Вернусь не скоро. Птиц подари или, если хочешь, оставь себе». Евгений Иванович, как ребенок, обрадовался тогда: уж очень он привязался к этим Незатейливым заморским птицам. Японские амадины (выяснил у специалистов) были непри-хотливы и не требовали особого ухода. На первых порах такой оборот дела устраивал Волкова. Но когда самочка стала собирать крохотные палочки, стебельки, попадавшие в клетку с песком, и складывать их в угол, Евгений Иванович понял — кончилось его беззаботное время. Сколотил из фанеры домик, на дно положил пучок сухой травы. Через неделю самочка снесла яички. Днем птицы по очереди сидели на гнезде, а ночью вместе. Через 12 дней появились птенцы. Надо было видеть, с какой заботой ухаживали пернатые родители за ними.
Птенцы подросли, клетку пришлось сменить па более просторную. Так росло птичье семейство инженера-строителя Евгения Ивановича Волкова. Огорчало одно — знаний явно не хватало. Пришлось искать книги, заказывать переводы. На Птичьем рынке познакомился с другими любителями-птичниками. К сожалению, многие из них тоже только осваивали характер и привычки семейства ткачиковых.
И все-таки знания и опыт пришли: где прочитал, узнал, увидел, а где и просто дога- ' дался, домыслил. Вот, к примеру, был такой случай. Чистил как-то Евгений Иванович картошку. Когда стал нарезать, один ломтик упал на пол. Не пропадать же добру: положил его в клетку к птицам. И что вы думаете, птицы стали жадно щипать картофель.
Приходилось быть и лекарем-эксперимента-тором.
 У золотогрудого астрильда отломился кого-ток. Вел он себя нормально, как обычно, был подвижен и весел. Но вот заметил Волков, что палец на ножке у него почернел, сначала один, потом другой… «Гангрена, наверное,— подумал Евгений Иванович.— Видимо, инфекция попала в ранку». Чтобы спасти птицу, друзья-птичники советовали отнять лапку. Но какая жизнь у птицы-калеки! И Евгений Иванович пошел на эксперимент: смазал зеленкой почерневшие места, а потом намазал их вьетнамским бальзамом (мазь, составленная на травах). Процедуру повторил, потом еще раз, и астрильд выздоровел: у него отпали на двух пальцах маленькие фаланги, зато лапка сохранилась — он спокойно мог сидеть на жердочке. Отсутствие фаланг никак не отразилось на его поведении. «Вот так было сделано маленькое открытие в медицине»,— шутил потом Волков.
 Ткачи, амадины, астрильды, вьюрки видео… Все эти экзотические птицы, или, как говорят птичники, «экзоты», относятся к отряду воробьиных. Амадины, астрильды, ткачи и наш знаменитый воробей относятся к семейству ткачиковых, а вьюрки: кубинский певчий вьюрок, мадагаскарский вьюрок — к семейству вьюрковых. Толстоклювых ткачи-ков называют амадинами (подсемейство амадин), а тонкоклювых — астрильдами (подсемейство астрильд). Кроме того, есть еще подсемейство  ткачей (это настоящий ткач, буйволовый, общественный, наполеоновский, огненный), а также подсемейство ткачей-вдовушек (в него входят доминиканская и райская вдовушки). Многих из этих птиц тоже держат в клетках и вольерах.
 В Африке, Австралии, в некоторых районах Азии и Америки, на островах Индийского архипелага ткачики — обычные, часто встречающиеся в природе птицы. Они живут везде: в лесу, в тростнике, в высокой траве и даже там, где нет растительности. Ткачики отлично летают, а в воздушной эквилибристике не уступают нашим знаменитым верхолазам — клестам. Это яркие, общительные (они часто живут колониями) и очень подвижные птички. Но, несмотря на красивое оперение и милый нрав, ткачики не пользуются на родине вниманием и любовью, потому что нередко объединяются в громадные стаи и, словно саранча, налетают на поля и сады, уничтожая все вокруг.
… Мало-помалу росла коллекция экзотических птиц Евгения Ивановича Волкова. Сегодня у него только одних видов — 28! Есть редкие экземпляры, например, парочка эльфовых астрильдов. Предполагается, что в нашей стране он пока единственный обладатель этих крошечных пернатых представителей африканской фауны.
Мы сидим с Евгением Ивановичем на Большой Пироговской улице в комнате, где куда ни глянь — птицы, птицы, птицы. Что поражает, так это необычайно разнообразная гамма красок: словно разноцветные драгоценные камушки разбросаны по комнате. Причем необычные — живые. Нет-нет, да и нарушат спокойный ритм нашей беседы, все разом вдруг защебечут, заголосят звонко.
«Иметь в доме птиц интересно видео,— вставая и беря в руки веточку магара — дикого проса, говорит Евгений Иванович.— Конечно, и в природе можно довольно хорошо изучить повадки наших маленьких друзей (я имею в виду наших птиц), но мой опыт показывает, что близко, глубоко узнаешь птиц, только если они находятся рядом. Но держать их, прямо скажу, нелегко, птицы требуют много сил и времени. И самое главное — нужно любить их».
Интересно было наблюдать, как разговаривает — да-да, именно разговаривает! — Евгений Иванович со своими питомцами. Оказывается, наполеоновского ткача зовут Яшей. и он откликается на это имя, правда, только на голос самого хозяина. А попугай Маша (сероголовый неразлучник) очень любит, когда ее почесывают за ухом. Евгений Иванович еще только подходит к клетке, а она уже тут как тут: подставляет головку.
«Но и любви одной к птицам,— продолжил свою мысль Волков,— недостаточно для на-стоящего птичника. Пернатых нужно знать, чтобы ненароком не причинить им вреда. Изучить, где птица живет в природе, чем питается, в какое время линяет, как и чем вскармливает птенцов. Словом, знать по возможности все...»
В дверь постучали. «Это на экскурсию»,— улыбнулся Евгений Иванович и заспешил к двери. Вошли четверо: двое взрослых с детьми. Девочка сразу к птицам: «Дядя Женя, покажи¬те, расскажите!»
«Эти ребята у меня впервые,— объяснил мне хозяин квартиры,— придется все по порядку, одним словом, лекцию прочитать. Да и вам, наверное, любопытно будет послушать ».
Это была, конечно, не лекция, а живая, интересная беседа о неведомых сказочных птицах, которых и на картинках да фотографиях редко увидишь. Говорил Волков долго, вспоминая все новые и новые подробности из жизни экзотических ткачей.
Оказалось, что эти птицы великолепные мастера по части плетения гнезд — недаром их назвали ткачами. Строят они свои гнезда из стеблей трав и листьев пальм, только не из целых, а из полосок, оторванных от листьев. Плетут гнезда по всем правилам ткацкого искусства: с переплетениями, петлями, затяжками и настоящими узлами. Общественные ткачи живут коллективно: под общей крышей иногда поселяются от 100 до 300 пар. Причем по соседству с ними — в пустующих ячейках-гнездах — иногда живут и другие виды птиц — мелкие соколы, попугаи и даже ящерицы и древесные змеи,
Другие представители семейства — сенегальский ткач и ткачи-вдовушки — райская и доминиканская — очень легкомысленны — никогда сами не высиживают птенцов. Но род все же продолжается. Каким образом? Вспомните нашу кукушку. Так же и вдовушки подбрасывают свои яйца в чужие гнезда. И страдают чаще всего самые мелкие из ткачиковых — астрильды,
Но если вдовушка подбрасывает яйца потихоньку, тайком, то самка сенегальского ткача делает это открыто: она сталкивает с гнезда законную хозяйку (самку амаранта), откладывает яйцо и преспокойненько улетает.
Надо сказать, что вылупившиеся в чужом гнезде птенцы вдовушек более великодушны, чем наши кукушата, они не выбрасывают своих сводных братьев и сестер (птенцов астрильдов), а живут с ними в мире и согласии, вместе кормятся, вместе и растут. Вдовушки — неплохие певцы и отчаянные франты: в брачный период у самцов вырастают в хвосте такие длинные и широкие перья, что мешают им даже летать. А это, как известно, чревато неприятностями: хищнику ничего не стоит поймать птицу.
Кстати, о птичьих щеголях. У Волкова живут наполеоновские и огненные ткачи, Большую часть года по расцветке они не наряднее наших воробьев. Но в брачный период самец меняется буквально на глазах: верх головы и брюшко становятся бархатисто-черными, а шейка, спинка и часть крыльев окрашиваются в огненно-красный цвет. Отсюда и название — огненный. (У наполеоновского ткача брачное оперение желтое.) Чудесное превращение из «гадкого утенка» в красавицу птицу объясняется очень просто: они быстрее, чем другие ткачики, линяют,
Амадины и астрильды составляют основную часть живой коллекции Евгения Ивановича Волкова. Среди этих пернатых, например, японская амадина, что называется, птица без роду и племени. В настоящее время в природе ее нет. Японские селекционеры вывели этот вид искусственно. Многие считают, что исходным видом была бронзовая амадина. Японская амадина спокойна и неприхотлива. Кроме того, она отличная «нянька»: ей подкладывают яйца нерадивых родителей, и она высиживает и выкармливает чужих птенцов,
Острохвостая амадина славится своим тонко-раскрашенным оперением и коллективизмом. Птицы всегда живут парочками в стае. Самец заботится о своей подруге, чтобы привлечь ее внимание, забавно танцует перед ней, наклонив головку со стебельком или травинкой в клюве,
А вот бриллиантовая амадина — любитель плотно поесть и поэтому склонна к ожирению (разумеется, только при содержании в клетках), Птичники это знают и держат их на диете. Масковая травяная амадина, оказывается. любит (посудачить» со своими сородичами, обменяться новостями. Птицы по не¬скольку раз в день собираются на «сходку». Садятся рядком, что-то щебечут, ухаживают друг за другом, чистят перышки. Потом каждая парочка улетает к своему гнезду.
Серебряноклювая амадина, как сказал поэт,
. не красотой своей мила, а нравом. Дружит
со всеми птицами, даже самыми крошечными,
И еще многое из жизни ткачиков мы узнали в тот вечер. Гульдова амадина (названа в честь своего открывателя английского зоолога Джона Гульда) не любит сырости, ей нужны свет и тепло. Красноголовая попугайная амадина так излишне проворна, что может нена¬роком выбросить своих птенцов из гнезда. Тигровый астрильд умеет, подобно ткачам и вдовушкам, менять свой наряд. А рисовка, оказывается, пуглива.
Словно завороженные слушали мы Евгения Ивановича. И уже в дверях девочка, которая первой подбежала к птицам, спросила: «А мы придем еще к дяде Жене в Африку?»
В Африку… Действительно, за тот час-полтора, что ребята провели в доме Волкова, они побывали в Африке и в Австралии, в Америке и в Азии — словом, в тех частях света, где живут питомцы Евгения Ивановича.
Гости ушли. Прощаясь со мной, хозяин сказал: «Я твердо уверен: в каждом ребенке от рождения заложен дух исследователя и путешественника. Ребята любят бывать в не-изведанных местах, открывать новое. Природа — кладезь тайников, в ней много чего можно открыть, на первых порах хотя бы только для самого себя. Так было когда-то и со мной: встреча с замерзающей синичкой заставила меня, малыша, о многом задуматься, на многое посмотреть другими глазами».

Уникальные видеосюжетыо птицах, которые вы сможете наблюдать в видеорубрикеочень много интересного

Ткачи птицы близко в клетке видео смотрим