Читай; Она сказала Он уже уснул! , задернув полог над кроваткой сына, И верхний свет неловко погасила, и, съежившись, халат упал на стул.

Она сказала: «Он уже уснул!»,
задернув полог над кроваткой сына,
И верхний свет неловко погасила,
и, съежившись, халат упал на стул.

Мы с ней не говорили про любовь,
она шептала что-то, чуть картавя,
Звук «р», как виноградину,
катая за белою оградою зубов.

«А знаешь: я ведь плюнула давно
на жизнь свою...И вдруг так огорошить!
Мужчина в юбке. Ломовая лошадь.
И вдруг - я снова женщина...Смешно?»

Быть благодарным - это мой был долг.
Ища защиту в беззащитном теле,
Зарылся я, зафлаженный, как волк,
в доверчивый сугроб ее постели.

Но, как волчонок загнанный, одна,
она в слезах мне щеки обшептала.
И то, что благодарна мне она,
меня стыдом студеным обжигало.

Мне б окружить ее блокадой рифм,
теряться то бледнея, то краснея,
Но женщина! меня! благодарит!
за то, что я! мужчина! нежен с нею!

Как получиться в мире так могло?
Забыв про смысл ее первопричинный,
Мы женщину сместили. Мы ее унизили
до равенства с мужчиной.

Какой занятный общества этап,
коварно подготовленный веками:
мужчины стали чем-то вроде баб,
а женщины - почти что мужиками.

О, Господи, как сгиб её плеча
мне вмялся в пальцы голодно и голо…
И, как глаза неведомого пола
преображались в женские, крича!

Потом их сумрак полузаволок.
Они мерцали тихими свечами...
Как мало надо женщине - мой Бог!-
чтобы её за женщину считали.

Е. Евтушенко